Январь 2015
Мой отец математик. Большую часть моего детства он работал на компанию Westinghouse, моделировал ядерные реакторы.
Он был одним из тех везунчиков, которые еще в юности поняли, чем хотят заниматься. Когда он рассказывает о детстве, виден явный водораздел в районе 12 лет, когда он «заинтересовался математикой».
Он вырос в небольшом прибрежном городе в Уэльсе. Мы рассматривали на Google Street View его путь в школу, и он сказал, что было приятно расти в сельской местности.
«А тебе не стало скучно там лет в 15?» — спросил я.
«Нет, — отвечал он, — тогда я уже увлекался математикой».
В другой раз он рассказал мне, что очень любил решать задачи. Для меня упражнения в конце каждой главы учебника являются работой или, по крайней мере, способом закрепления выученного. Для него эти задачи были вознаграждением. Текст каждой главы был лишь набором рекомендацией о том, как их решать. Он говорит, что как только получал новый учебник, сразу же бросался решать все задачи — к некоторому раздражению учителя, потому что класс должен был идти по книге постепенно.
Немногие люди так рано и с такой уверенностью понимают, над чем хотят работать в будущем. Но разговоры с отцом напомнили мне о познавательном приеме, который могут использовать все. Если что-то кажется другим людям работой, а вам не кажется — это что-то, к чему вы хорошо приспособлены. К примеру, большинство программистов, которых я знаю, в том числе и я сам, любят отладку программ. Люди обычно не выстраиваются в очередь, чтобы этим заняться — это примерно как выдавливать прыщи. Но наверное, вам нужно любить отладку, чтобы любить и само программирование, учитывая, что программирование во многом из нее и состоит.
Чем более странными ваши вкусы кажутся другим людям, тем более это надежное доказательство, что возможно, этим вам и стоит заняться. Когда я учился в колледже, я писал доклады за своих друзей. Было довольно интересно писать доклад по предмету, который я сам не изучал. И это приносило моим друзьям огромное облегчение.
Забавно, что одна и та же задача может быть болезненной для одних и приятной для других. Но я тогда не понимал, что вытекает из этого дисбаланса, потому что я не искал ответа. Я не понимал, как трудно бывает решить, чем же тебе заниматься, и что иногда это приходится устанавливать по крошечным намекам, как сыщику, который раскрывает дело в детективном романе. И я уверен, что многим людям поможет, если они зададут этот вопрос себе прямо: какое занятие кажется работой другим людям, но не кажется вам?